Song Of Songs Of King Solomon
שיר השירים אשר לשלמה
This book is my own interpretation of the biblical poem, created in a form of a dressing screen, depicting me, and my girlfriend of that time.
mixed media on paper, bamboo frame.
2003
“Песнь Песней” КККузьминского
из поэмы “АДА”
ЦВЕТОК И ПЛОД ГРАНАТА СОСЦЕВ ТВОИХ
“и эту грудь твою, гранату блаженства...”
(Бестужевъ-Марлинскiй)
ребёнок, надо попоститься
чтоб до полу не опуститься
“пока тщетно тщится мать
сок гранаты выжимать”
“Известный советский ученый П.М.Жуковский на острове Родос наблюдал древнее изображение богини плодородия с большим количеством сосцов, напоминающих сочные семена граната.”
(“Наука и жизнь”, №4, 1990, стр. 158)
7. ... И она пришла тихонько, открыла у ног его, и легла.
8. В полночь он содрогнулся, приподнялся, и вот, у ног его лежит женщина.
9. И сказал ей Вооз: кто ты? Она сказала: я Руфь, раба твоя; простри крыло твое на рабу твою, ибо ты родственник.
(Книга Руфь)
8. ... А ты взыскиваешь ныне на мне грех из-за женщины.
(2-я книга Царств)
14. И отправил Давид послов к Иевосфею, сыну Саулову, сказать: отдай жену мою Мелихолу, которую я получил за сто краеобрезаний Филистимских.
(2-я книга Царств)
21. И любил Ровоам Мааху, дочь Авессалома, более всех жен и наложниц своих; ибо имел он восемнадцать жен и шестьдесят наложниц...
(2-я Паралипоменон)
ИЗ КНИГИ “ЕСФИРЬ”
6. Белые бумажные и яхонтового цвета шерстяные ткани, прикрепленные виссоновыми и пурпурными снурами, висели на серебряных кольцах и мраморных столбах.
7. Золотые и серебряные ложа были на помосте, устланном камнями зеленого цвета, и мрамором, и перламутром, и камнями черного цвета.
(Книга Есфирь)
... ... ... ... ... .
– и сказал он: войди, наложница моя, возляг со мной на ложе пурпурное, и умащу я тебя смолами аравийскими, и возжгу черные свечи из жира почечного баранов, и упою тебя винами моавитянскими, и тело твое будет как кифара под рукою моей, и возрадуешься ты, о любовь моя, ласке моей.
– и ответила она ему: а что скажет мать моя, узнав о прелюбодеянии нашем, и как буду я смотреть в глаза людям мааретским, когда смерть предпочтительнее мне, нежели бесчестие.
– и сказал он: о любовь моя, когда ноги твои поют, а тело пляшет, когда плоть твоя сливается с моею плотью, отринь отца своего и мать свою, и что нам взоры и помыслы недостойных рабов наших.
– и сказала она: подчиняюсь тебе, о мой господине, умасти сосцы мои елеем и миррой, возляг на ложе мое и отворю я тебе.
– и сказал он: о приди ко мне, желанная моя, и пусть взирают рабы и евнухи на страсть нашу, и доколе горят черные свечи из жира жертвенных баранов, раздели и утоли страсть мою, ибо скорбен я и устал.
– и ответила она: раба я твоя, о господине мой, и пусть будет так как ты пожелаешь.
– и познал он наложницу свою на ложе пурпурным виссоном украшенном, и воспряли чресла его, и стонала она от страсти его, и не было конца черным свечам из почечного жира баранов.
– но взошедши, солнце осветило их, и увидел он, что то была дщерь его, и восплакал он горестными слезами, и бия в грудь себя, восклицал: о сколь ложен был мир в душе моей, о единственная, и так, раздирая на себе власы и одеяния, удалился он в пустыню Синайскую, восклицая и плача.
– и пошла она за ним в пустыню его, и сплетя венок из диких ветвей иссопа, надела на главу свою, а одежды из пурпура сбросила прочь. и шла по стопам его день и еще день, а он шел впереди, непрерывно бия себя в грудь и рыдая.
– и дошед до отдаленной пещеры, где лишь гиены гнездились, пристанище себе найдя, возлег он на голые камни, камень же положив в изголовье и ни толики хлеба, ни капли воды не имея с собой.
– и вошла она, венком из иссопа украшенная, и встав пред ним на колени, говорила так: о возлюбленный мой, солнце лучей моих, среброкудрая луна уже висит над пустыней нашей, войди же и сделай, дабы сердце и плоть моя утешились, ибо раба я твоя, а ты господине мой.
– и не ответил он ей, ибо лежа на острых камнях и терниях, помышлял о творениях своих, и не отверзлись уста его, и не воспрянули чресла его.
– и ушла она от пещеры его, в венке из иссопа, ибо было ей 14 лет, а караванщики, видя наложницу сию, взяли ее в свой караван и доставили к матери ее.
– и львы и гиены пожрали тело и кости его, и вновь поселились в пещере, где и посейчас живет их великое множество.
– о любимая моя, тело твое подобно курдючному жиру баранов, уста твои нераспустившемуся цветку граната, груди твои золотым кистям винограда, глаза подобны таковым же газельим, ноги подобны колоннам мрамора паросского, живот твой как чаша, налитая белым хиосским вином, о любовь моя, умащенная мирром, в венчике иссопа, благовония иби, хессанта, нудеба исходят из уст твоих, о наложница скорбного ложа моего.
– и мать ее, приняв ее от караванщиков, омыла стопы ее, упитанного тельца заколола, и служанки ее заплели ей десять косиц, и покрыли голову ее, и двумя ефами ячменя и проса осыпав, приуготовили к свадебному пиру, и стала она женой человека по имени Ефъ, и роди ему сыновей и дочерей числом до четырнадцати, и род ее продолжался в потомках, а первыми сыновьями были Нух, Абой и Егда.
– о любимая моя, цветки граната осыпаются на землю, шакалы и гиены тревожат половинную луну, о наложница моя, догорели все свечи, плечи твои согнуты под бархатным покрывалом Дамасска.
– о любовь моя.
– о любовь моя.
июнь 1990
къ годовщине...
books & illustrations
